Многоликая красавица орхидея
Тропическая экзотика
Всерьез орхидеи европейские ботаники стали изучать лишь с начала XVIII века, и к рубежу XIX и XX столетий подробно были описаны около 6 тысяч сортов этого растения.
Цветы орхидей удивляют разнообразием форм, цветов и оттенков окраски. Некоторые из них похожи на насекомых, пауков, животных, предметы и т. д. Вполне понятно, почему орхидеи так поражали людей в древности, что те приписывали им разные чудесные свойства, а нынче заставляют коллекционеров платить огромные деньги и лелеять их в своих оранжереях. Среди них встречаются удивительные — вроде орхидеи Catase-tum, которая приносит мужские, женские и обеполые цветы — порознь, на отдельных особях, и даже вместе, на одной. Опыляются орхидеи насекомыми, прилетающими лакомиться их нектаром. Для привлечения крылатых созданий отдельные виды источают совсем необыкновенные запахи: одни благоухают одуряюще прекрасно, другие же, как, например Bolbophyllum Beccari, источают ужасное зловоние — эта орхидея пахнет трупом, собирая к себе исключительно падальных мух, которые и производят опыление.
Орхидеи не переносят ни жары, ни холода, предпочитая умеренное тепло и большую влажность. Но при перевозке они весьма неприхотливы — по 4-5 месяцев могут обходиться без воздуха, воды и света и легко адаптируются в теплицах. Эти замечательные свойства орхидей помогли организовать целый бизнес, основанный на привозе, разведении и продаже орхидей в европейских странах.
Цветочные охотники
Главной европейской столицей орхидей в XIX веке считался Лондон — сюда доставлялось большинство орхидей, добытых специальными экспедициями в джунглях. Несколько крупных лондонских фирм, торгующих орхидеями, каждый год снаряжали отряды, в которые входили и ботаники, и авантюристы.
Профессиональный охотник за орхидеями Джон Спайсер после долгих и многотрудных поисков в дебрях индийских джунглей обнаружил совершенно новый вид орхидей, которые нарекли его именем — Cypripedium Spicerianum. Свою находку Спайсер продал за огромные деньги и тем пробудил аппетит других охотников за цветами. Сразу несколько экспедиций отправились в Индию, спеша отыскать «цветочные россыпи». Одни пропали, другие вернулись ни с чем, и лишь одному искателю — из Америки — посчастливилось. Впрочем, свое счастье он, как и подобает американцу, организовал сам. Мистер Блейктоун в Индии не ринулся сразу в джунгли, а прежде нанял местного частного детектива, который отыскал бирманца-проводника, ходившего с экспедицией Спайсера. Блейктоун положил бирманцу хорошее жалованье и дал карт-бланш на набор необходимого числа помощников для экспедиции. Запасшись всем необходимым, отряд Блейктоуна отправился в леса Манипура. Во время перехода американца цапнула за ногу ядовитая змея, но ему повезло — грубую кожу походного сапога змеиные зубы не пробили, и тот остался жив. Потом на отряд напал тигр и подмял под себя одного из слуг, а когда Блейктоун бросился на выручку, тигр отмахнувшись от него лапой задел ему шею. Хищника пристрелили, рана Блейктоуна оказалась неопасной, а вот бирманец скончался от ран.
Пережив множество приключений, экспедиция вернулась с богатыми трофеями. Несколько великолепных экземпляров Cypripedium Spicerianum Блейктоун продал в Америке за 100 тысяч долларов.
С начала были кладбища
Добытые растения везли в Лондон со всяческими предосторожностями — на борту корабля за трофеями наблюдали садоводы и ботаники, нанятые фирмами. В Лондоне их помещали в парники, где немного подвядшие в тли цветочки снова обретали свежесть, блеск и красоту. Продавались орхидеи с аукционного торга, но редко когда цветок попадал прямо в руки орхидолога-лю-бителя — торги контролировали несколько групп скупщиков, они и сражались между собой за товар, которым потом торговали по всей Европе. Увлекаться орхидеями могли себе позволить только очень состоятельные люди, чаще аристократы. Для ухода за ними они держали садовников — специалистов по орхидеям. На европейском континенте с англичанами могли поспорить лишь несколько парижских фирм, торговавших ботаническими редкостями. Они тоже имели теплицы и акклиматизационные сады и снаряжали дальние экспедиции. Но все же самым выдающимся коллекционером орхидей был не англичанин и не француз, а немец — барон Шредер. Его коллекция считалась самой крупной в мире, и в ней были экземпляры, за которые барон выложил по 4-5 тысяч марок, а за один сорт он отдал 8 тысяч.
Успеха европейские садоводы-орхедологи добились не сразу. По словам английского ботаника Гукера, «английские оранжереи долго были настоящими кладбищами орхидей». Только к середине XVIII века нашли правильный способ ухаживать за этими нежными растениями, подгоняя условия в теплицах к климату тех мест, откуда они были вывезены. Все это английские цветоводы осваивали методом проб и ошибок, постепенно вырабатывая технологии ухода за отдельными сортами орхидей. Потом их опыт распространился по всей Европе.
Приручил север неженку
В России довольно рано научились обходиться с экзотическими цветами: в 1787 году одна из тропических орхидей зацвела в Киеве, впоследствии своими орхидеями славился Санкт-Петербургский Ботанический сад. Удивительно, но орхидеи прижились и в довольно прохладном климате. Например, маленькая и изящная Calypso borealis Salib забралась далеко на север, расцветая в русских приполярных землях.